Игорь Негатин - Лишнее Золото [СИ]

— А что, кроме этой небольшой группы учёных, их коллеги переселяться не спешат? Что так? Не хотят начать жизнь сначала?

— Да нет, с этим у нас проблем нет. Среди сотрудников нашего центра добровольцев хватает. Большинство готовы переселиться хоть завтра. Вы же понимаете, какой интерес у них вызывает этот мир. Проблема в том, что экспедиции необходимо охранять. От животных и, что уж греха таить, от бандитов.

— Бандитов?! Вы что, запустили в новый мир преступников?

— Мы не можем проверить прошлое всех переселенцев. Приходится признать, как это ни прискорбно, что бандиты там уже существуют. Даже у некоторых вполне законопослушных граждан сносило крышу. Не знаю — то ли от новых ощущений, то ли от отсутствия привычных нашему миру ограничений.

— Одним словом, вашим головастикам нужна охрана.

— Именно так. Если быть предельно точным — нужна квалифицированная охрана экспедиций. Охрана поселений и баз у нас есть.

— Вы предлагаете мне заняться созданием охранной структуры или роль простого охранника?

— Думаю, что у нас ещё будет возможность это обсудить.

— Скажите, Патрик, там сейчас много переселенцев? В этом, — я хмыкнул, — новом мире?

— На данный момент около трёхсот восьмидесяти тысяч.

— Немало…

— Да, — согласился он, — динамика роста неплохая.

— Они расположены в одном месте или разбросаны по территории?

— На территории Новой земли уже возникло несколько небольших городов, где и сосредоточена основная масса поселенцев. Конечно, многие из них пытались проникнуть дальше обжитых мест, но с ними у нас нет связи. Вполне допускаю, что некоторые из них выжили.

— Все переселенцы из Америки?

— Нет, не только. Наши эмиссары неплохо потрудились в Европе.

— У вас уже есть центры в Европе?

— Для первой беседы — улыбнулся Патрик, — вы очень любопытны, Поль.

— Вы же сами сказали, — я вернул ему улыбку, — что ничем не рискуете, рассказывая мне эту фантастическую историю. Допустим, что мы с вами рассуждаем о неком гипотетическом мире.

— Убедили! — Бэлл хлопнул себя по колену и расхохотался. — Среди поселенцев есть англичане, немцы, французы и итальянцы. Даже русские, правда, их совсем немного, около десяти тысяч. Как правило, это люди из эмигрантов.

— Те, кто вырвался из-за железного занавеса, — улыбнулся я, — вдохнул воздух свободы и разочаровался?

— У вас странный взгляд на мир.

— Скорее наоборот, это трезвый взгляд на ситуацию.

— Вы патриот России?

— Увольте меня от этих шаблонов, Патрик! Патриот, демократ, свобода… Вы меня ещё в коммунисты запишите.

— Может, я повторяюсь, но вы необычный человек, Поль…

— Но вам такие и нужны, не правда ли? Реально смотрящие на вещи и обстоятельства. Способные принимать решения и брать на себя ответственность за жизнь других людей. В последнее время возник дефицит этого материала, иначе мы не стали бы искать сотрудников по всему миру.

— Да, пожалуй, вы правы…

— Джузеппе собирался в новый мир?

— Да, — кивнул он, — вместе со своей женой. Он должен был осуществить переход через неделю. Ждал вас.

— У меня несколько вопросов. Во-первых — оплата. Во-вторых — хотелось бы узнать побольше о климате, болезнях, средствах связи, местных ресурсах и снабжении колонистов. Организация экспедиций и их примерный состав. Мои полномочия как человека, отвечающего за безопасность экспедиции, и структура управления в целом.

— Как я понял, вы согласны?

— Если сойдёмся в цене.

— Вы мне нравитесь, Поль — расхохотался Патрик, — ей Богу, в вас что-то есть! В вашем роду, насколько мне известно, бизнесменов не было, но разговор вы строите как умелый менеджер. Забрасываете меня вопросами, а сами каждый раз норовите увильнуть от ответа. Хорошо, пусть будет так. Что касается ваших вопросов, — он сразу посерьёзнел, — то на них ответит другой человек. Вас устроит завтра утром, часов в десять?

— Конечно.

— В таком случае, — он встал и протянул мне руку, — до встречи, мистер Нардин! Если вы не возражаете, вас проводят. По вечерам на улицах Сан-Антонио небезопасно.

Поль Нардин бросил в большую чашку несколько ложек коричневого сахара и покосился в сторону закрытой двери.

— Спит ещё, — он усмехнулся, — в этом возрасте всегда хорошо спят. Это позже, когда тебе вот-вот стукнет пятьдесят, начинаешь страдать бессонницей, словно пытаешься ухватить за хвост прошлое. Будущее превращается в настоящее, а мечты осыпаются, как осенние листья в Венсеннском лесу.

На кухне пахло свежесваренным кофе, в приоткрытое окно, забранное мелкой сеткой, вливался свежий запах трав — пряный букет прерий и ветра. Да, у ветра тоже есть свой необъяснимый аромат. Неповторимый аромат простора и свободы. Людям, живущим в городах, не понять этой прелести — они привыкли к стенам и барьерам, за которыми они прячутся от мира. От мира, от людей и самих себя…

Стукнула дверь, и на пороге появился заспанный, взъерошенный Никита.

— Доброе утро, отец!

— Доброе. Завтракать будешь?

— А как же! — натягивая футболку, ответил он.

— Садись за стол.

— Угу, — Никита схватил горячий гренок и чертыхнулся: — Блин, горячий!

— Я же сказал — садись за стол…

— Смотри, — парень бросил взгляд в окно, — кто-то едет.

— Вижу, — кивнул Поль и, прищурившись, посмотрел вдаль.

— Третий участник нашей поездки?

— Да, — подтвердил отец и, поставив чашку на стол, вышел во двор.

Через несколько минут во двор въехал внедорожник — потрёпанный, но заботливо ухоженный Лендровер Дефендер, окрашенный в непонятный тёмный цвет. Указать точный оттенок было делом нелёгким — машину покрывал густой слой рыжей пыли. Из джипа выбрался невысокий мужчина лет сорока пяти. Округлое смуглое лицо, аккуратный ёжик седых волос и небольшая борода. Добавьте к этому в меру упитанное брюшко — и перед вами портрет алжирца, выходца из окрестностей Орана. Оливковая форма, немного похожая на американскую времён Вьетнамской войны, высокие берцы и чёрно-белая куфия, замотанная вокруг шеи. На бедре, в тактической кобуре — итальянская Beretta 92FS. Не самый лучший выбор для использования в пустыне, но это дело личной симпатии.

— Здравствуй, Карим! Как доехал?

— Почти без приключений.

— Ты всё такой же, — Поль улыбнулся. — Иначе не можешь?

— Не поверишь, Медведь! Иногда несколько дней кряду тихо живу.

— И что? Разве плохо?

— Нет, неплохо. Но такая тоска берёт…